Отправлено: 19.07.13 05:34. Заголовок: Обещания исполняются. Так или иначе.

Время: все еще вечер 21 декабря 1794 года
Место: комендатура Сен-Брие, затем улицы города
Участвуют: Ортанс Дюбуа, Чарльз Остин, Буайе, НПС.

 Отправлено: 19.07.13 09:19. Заголовок: Вечером в комендатур..

Вечером в комендатуре было не особо людно. Наверняка в этом была заслуга комиссара, однако Ортанс не было об этом известно, и она только мысленно возблагодарила Бога за то, что ей не приходится привлекать слишком много взглядов. Оказавшись в здании комендатура одна, уже без Буайе, она снова почувствовала дрожь в коленках, но собрала в кулак всё оставшееся мужество, чтобы голос её прозвучал достаточно низко и не вызвал подозрений. По счастью, ей даже не пришлось идти к коменданту – из разговора двух солдат на входе Ортанс узнала, что тот куда-то уехал, и будет только к утру. Буйае довольно чётко и подробно объяснил, как пройти прямиком к камере, дабы не пришлось спрашивать дорогу у караульных, но теперь Ортанс казалось, что она забыла всё на свете. Справившись с дыханием, которое то пропадало, то учащалось с такой силой, что кружилась голова, Ортанс шаг за шагом начала вспоминать указания Буйае. Здесь – направо, по лестнице, затем налево, и вот она, камера.

В коридоре было темно. Молодая республика была что девица без приданного, и экономила на всем, на чем можно было. Ортанс подошла к двери камеры, у которой дремал караульный, неловко опершись на ружье. Его грузное тело, казалось, вот-вот осунется вниз, но каждый раз, когда колени подгибались, он бессознательно выпрямлялся, и процесс начинался по новой. При других обстоятельствах Ортанс посмеялась бы над такой комичной сценой, но сейчас ей было совсем не до веселья.

- Гражданин! У меня приказ о переводе пленного в городскую тюрьму, - сказала Ортанс, вдоволь насмотревшись на вступившего в неравный бой со сном караульного.

- А? Что? – солдат испуганно подпрыгнул, сообразив, что его застукали сонным на посту, но, увидев не старшего по званию, а всего лишь безусого мальчишку, снова расслабился. – Перевод? Ничего такого не знаю.

- Вот приказ гражданина Рено, - Ортанс протянула ему листок, с ужасом подумав, что солдат-то может оказаться безграмотным, и тогда придется либо искать того, кто может прочитать, либо ждать коменданта.

- А чего ты мне его суешь? – удивился всё ещё сонный караульный. – Это тебе сначала к коменданту надо, - он сладко зевнул.

- Коменданта нет, он уехал, неизвестно, когда вернется. А гражданин очень настаивал. Ему пленный нужен для быстрого суда, чтобы уже спозаранку его на площадь вывезти, да показать честному люду. Перед самой-то казнью, пущай полюбуются, - Ортанс перешла на простонародный язык, вспоминая выражения, которые использовал совсем недавно Буайе.

- Ну, не знаю… - солдат почесал затылок.

- С комиссаром шутки плохи, - отчаянно настаивала Ортанс. – Он не любит проволочек, и карает сурово.

- Ладно, давай сюда свою бумажку, - смилостивился караульный, и опасения Ортанс по поводу его способности читать развеялись. Солдат щурился, читая приказ, но, в конце концов, заключил: - Комиссару-то оно видней. Постой-ка тут, я приведу ребят для конвоя.

Ортанс снова осталась одна, прислушиваясь к любому шороху. В камере было тихо, наверное, пленник спал.

Караульный вернулся довольно быстро, в сопровождении двух солдат.

- Вот эти ребята с тобой поедут. Пленный комиссаров на ладан дышит, над ним славно потрудились, так что не сбежит. Да и некого особо с тобой послать – все ж по лесам, шуанов ловят. Выносите его, - скомандовал он солдатам.

Пленного выволокли из камеры, схватив под руки с обеих сторон, видно было, что он спал, и его разбудили. Тусклый свет упал на его лицо, и Ортанс облегченно вздохнула – это был не де Маруэн! Но, вместе с тем, оставалось загадкой, кого же комиссар расстрелял.

- На подводу его, ребят, - командовал караульный. – Она там во дворе уже стоит. Сильно не церемоньтесь, но и не бузите. Он комиссару живым нужен. Бывай, малый. Как усы прорежутся, айдаа к нам, - хлопнул он Ортанс по плечу.

Ортанс чуть ли не бегом поспешила за удаляющейся троицей.

 Отправлено: 19.07.13 22:59. Заголовок: Коммандер всегда спа..

Коммандер всегда спал мало. Так уж сложилось, что он был далек от праздной безмятежной жизни и привык следовать, если не уставу, то строгой дисциплине, которая исключала долгий сон, пуховые подушки и мягкую перину. Нет, все это, безусловно, было весьма кстати, когда постель с ним разделяла какая-нибудь нимфа, но и о безмятежном сне тут уже и речи не шло.
Чарли не любил захаживать в гости к Морфею, предпочитая вставать с первыми лучами солнца. Для военного – хорошая привычка. Но здесь, в холодной тишине революционных застенок царь сновидений погрузил Чарльза в зыбкий мир кошмаров. Остин из последних сил старался удержать сознание и сохранить рассудок холодным, вспоминая дни рождения, дни смерти, крестины, свадьбы, имена всех родственников, друзей и врагов, скороговорки и тексты из Святого Писания, но все чаще и чаще проваливался в черную яму беспамятства.

Запекшаяся рана на виске уже мало тревожила его, но головная боль накатывала такая, что коммандеру было трудно поднять ресницы.
- Разнежился, как леди перед первым балом, - ругал он себя. – Ты еще в обморок упади, юная прелестница.
Остин с усилием открывал глаза, снова пересчитывал трещины на потолке, а потом вновь тонул в болоте выматывающего, полного горячечного бреда, забытья.

Из последнего кошмара его вытащили солдаты, грубо пнув сапогами под самые ребра. Нельзя сказать, что он был им за это благодарен, но, все же, бодрствование было лучше, нежели кошмарный бред, который изматывал похлеще комиссаровских пыток. Чарльз приподнялся на локте, холодно осознавая, что республиканцев в камере трое, и они пришли вовсе не для того, чтобы осведомиться о том, какая нынче погода в Лондоне. «Расстрел», - ухнуло его сердце. Предательская мышца в груди зарокотала, и без того бледное лицо стало совсем восковым. Испугался ли Чарльз? Пожалуй. Кому хочется умирать вдали от Родины, в свои двадцать пять, без надежды быть отмщенным и похороненным?

Остин поднялся на ноги. Покачнулся. Безусый мальчишка-республиканец неожиданно кинулся на помощь, но Чарли был непреклонен.
- Я сам! - рявкнул он. Малец отшатнулся. В полутемной, стремительно темневшей камере Чарльз заметил, как пылко блеснули его глаза, фыркнул, осклабился:
- Уж простите, но до стены позвольте добраться мне самому. Странно - расстреливают обычно на рассвете, – сплюнул он.
- Вас переводят в городскую тюрьму, гражданин! – новомодное французское обращение резануло ухо, но новость успокоила.
- Меняю апартаменты. Позвольте мне собрать пожитки, - еле проворочал он языком, наклоняясь, чтобы поднять одежду, но голова вновь закружилась.
Ему схватили под руки.
- Мой плащ, - рыкнул он, ни на минуту не забывая, что его жизнь стоит меньше, чем это суконное полотно. Он двинул плечами, пытаясь вырваться. Странно, но коммандеру это почти удалось, силы в нем еще были. Вырвав руку, он оттолкнул одного из конвойных и задел грудью мальчишку, который вдруг неожиданно оказался перед ним. Малец отлетел к двери, словно воробышек. Неужто удержать он его так рьяно пытался? В нем росточку-то было – всего ничего. Недокормыш. Понятно теперь почему республика так долго воюют с шуанами. Недолго протянет французская революция, если будет набирать в свою армию голодных детей.

Другие конвоиры, впрочем, не были ни тщедушными, ни слабыми. Крепкие кулаки обрушились на англичанина. Будь у них больше времени – вытрясли бы из него всю душу. Ругаясь, синемундирники подхватили офицера и поволокли вон из комендатуры. Грубо, словно побитого пса, бросили на подводу. Плащ его полетел следом. Дальше Чарльз видел все смутно и обрывисто: ухабы, кочки, мостовая, липкий мокрый снег – он мало, что помнил, а меньше - понимал. Сколько он был без сознания: пять минут, полчаса, пару мгновений – коммандер не знал, но когда очнулся - голова его покоилась на узком плече неразговорчивого мальчишки. Пахло от недоркомыша почему-то приятно: горячим супом, мылом и просто чистотой.
Испуганные глаза солдатика смотрели не мигая.

- Послушай, рассказы о том, что англичане едят непослушных мальчиков – это бабкины сказки, - улыбнулся вдруг Чарли. – Я, конечно, чертовски голоден, но есть тебя не стану. Уж слишком ты тощ. Начнем, пожалуй, с вас мсье, - он обернулся к толстому солдату, который сидел по другую руку от него. Тот прошепелявил что-то невозможно французское. Остин понял, но сделал вид, что его французский все же не так хорош.

Юнец отвернулся. Подвода поскрипывая, резво катилась под моросящий дождь. Свежий воздух вдохнул в Чарльза новые силы. Пейзаж был скучным. Малец нервно притоптывал сапогом, то и дело косясь на арестанта.
- Ой, что это у тебя, - вдруг тихо воскликнул коммандер, схватившись за пуговицу на мундире солдатика. Тот испуганно вздрогнул и отпустил голову. Чарльз ущипнул простофилю за нос, щелкнул и беззвучно рассмеялся:
- Скабрезные анекдоты, пожалуй, мне лучше придержать при себе, - только и сказал коммандер.
- Отчего ж, - вдруг оживился толстобрюхий солдат.

 Отправлено: 20.07.13 16:52. Заголовок: «Англичанин!» - Орта..

«Англичанин!» - Ортанс не сразу поняла, кого пытается вытащить из тюрьмы. Ну, конечно же, ведь отец говорил, что в засаду попали англичане, поставляющие шуанам оружие, и одного из них удалось взять живым. Из-за волнения Ортанс никак не сопоставила этот рассказ мэра со странным акцентом заключенного, с дерзкой иронией задирающего республиканских солдат.

- Ты его не слушай, - предостерег второй солдат своего товарища. – Английский юмор, он пресный, как тюремный хлеб. Такой, которым этого офицеришку, может, накормят перед гильотинированием. Хорошее чувство юмора – это у нашего комиссара. Устроит свидание с мадам гильотиной, а та угостит проклятого островитянина приличным куском железа. Вот и вся любовь, - оба солдата громко заржали, ужасно довольные такой шуткой.

- Вы бы помалкивали, - опасливо предложила англичанину Ортанс. Ещё не хватало, чтобы на подводе между пленником Рено и солдатами произошла потасовка, тогда понабегут республиканские солдаты, и о побеге можно будет забыть. Как и о собственной свободе. Краем глаза она рассматривала англичанина, отметив, что он довольно хорош собой – наверное – потому как явно испытал на себе все прелести республиканского гостеприимства. Пособники комиссара прошлись по нему, и не раз, а это не могло не повлиять на его вид. Глаза раненного горели нездоровым огнём, судя по всему, у него был жар, и, тем не менее, он находил силы для того, чтобы не давать спуску французским солдатам в словесной дуэли.

 Отправлено: 20.07.13 19:42. Заголовок: Чарльз закутался в ..

Чарльз закутался в плащ, приподнял воротник, сгорбил спину, защищаясь от ветра и дождя. Как же болела голова! Как же хотелось закурить! Смертельно хотелось. А тут еще плешивый конвойный прикурил трубку, соблазняя Остина запахом табака. Табак был паршивый, но коммандеру скрутило все жилы, когда дым ударил в ноздри. Он с наслаждением втянул в себя забористый, крепкий аромат махорки. «Эх, Мелиссандра, душа моя», - вспомнил Чарльз свою любимую трубку, оставшуюся на борту «Ориона». Клянчить у его палачей коммандеру не позволяла гордость, да и вряд ли бы они проявили великодушие – ткнули бы кулаком в морду да принялись ржать. Разве, что этот мальчонка...

- Одолжи табачка, малец? – тихо спросил Чарльз со слабой надеждой. Шутки его конвоиров он проигнорировал, вняв просьбе молодого их брата по оружию. Хотя едкий ответ, так и вертелся на языке. Настроение у Остина было не самое лучшее: этот неожиданный перевод, ломота во всем теле и отсутствие табака делали его раздражительным.

- Не обольщайтесь, граждане, - последнее слово прозвучало с немалым сарказмом. Нет, он все-таки не выдержал, поняв, что недокормыш его ничем не порадует. – Шея у меня крепкая, а комиссар ваш скоро поймет, что ад все-таки существует. Там я его встречу с распростертыми объятиями. Да и не я один.

Остин замолчал, чувствуя, что злость черная и холодная, рвет его на части. Ничего не стоило, по сути, вырвать у этого сопляка ружье, пристрелить конвоиров и сбежать. Горячая, отчаянная мысль ударила в голову, но тут же была отброшена ледяной расчетливостью и рассудком.

Положим, он пристрелит одного, заколет второго, третьему, если повезет, свернет шею. Даже этого мальчишку он готов был уложить, не глядя, хотя Чарльз никогда и не воевал с детьми. На крайний случай желторотика можно вырубить, просто щелкнув по лбу. Но потом куда? Если б он только знал город… Даже, если он уведет лошадь – выбраться так просто не получиться ибо республиканцы оккупировали Сен-Брие, как блохи бродячего пса.
Оставалось уповать на волю Господа.
Тетушки его всегда молились исправно.

 Отправлено: 20.07.13 21:48. Заголовок: Не смотря на шум веч..

Не смотря на шум вечернего города, - у каждого города есть свой шум, сплетенный из скрипов, шорохов, шагов, голосов, хлопанья дверей, звона посуды и прочих знаков человеческого присутствия, - Буайе издалека услышал скрип подводы, а потом и увидел ее. Из ноздрей коняги поднимался пар, но шагала она с истинно кладбищенской неторопливостью. Один солдат держал вожжи, второй – ружье наизготовку. Переодетую девушку парижанин в расчет не принимал. Как помощницу. Хотя помешать она может запросто. Из самых добрых побуждений, разумеется. Имей он дело с парнем, Буайе было бы спокойнее. Но так вот вышло, что велено было связаться с девицей. Порой долг требует от солдата весьма неожиданных поступков.
Внезапно накатило сожаление. Конвоиры вряд ли посвящены в подробности комиссарского плана. Все должно случиться «по-настоящему». Убивать своих, помогая врагу… Простодушие парижанина запоздало запротестовало против подобного положения вещей, но отступать было уже некуда. Да и девчонку жалко. Коли ее обман раскроется, солдаты тоже отреагируют по-настоящему.

- Эй, граждане, угостите огоньком, - окликнул он конвой. – Свой, вишь, ветром задувает, уж умаялся с огнивом.

Граждане, вообще-то, были при исполнении, но дисциплиной революционная армия решительно не славилась. Мундира волонтера и трехцветной кокарды было достаточно, чтобы расположить к себе конвоиров англичанина.

- Давай сюда, гражданин, я тебя и табачком угощу. – отозвался тот из солдат, что правил конягой. - Твой отсырел небось, погода-то нынче уж больно дерьмовая.

Буайе шагнул к вознице, пряча в рукаве нож. Тяжелый и длинный, из тех, которыми тут пользуются рыбаки. Хорошо, все же, что он служил в Монконтуре: и его тут, в гарнизоне Сен-Брие, мало кто знает, и для него местные солдаты – незнакомцы.
Конвойный потянулся за кисетом, Буайе с коротким замахом ударил бедолагу ножом под ребра, и когда огорошенный неожиданной болью человек захрипел и почти повалился на своего убийцу, выхватил пистолет.

- Брось оружие, живо!

На лице толстяка пока еще даже страха не было, одно бесконечное недоумение.

- Да чего ж ты так… гражданин… - Пробормотал он, переводя ошарашенный взгляд с захлебывающегося кровью товарища на темное дуло направленного на него пистолета.
«Самое время проверить, на чьей Господь стороне, - мелькнуло у парижанина. – Прошлый раз у меня осечка вышла. Интересно, сейчас выстрелит пистолет, или нет…»

- Заткнись. А вы двое слазьте с подводы. Живо.

Двое – это, стало быть, дочь мэра и ее английский роялист.

 Отправлено: 20.07.13 22:37. Заголовок: - Делайте, как он го..

- Делайте, как он говорит, - торопливо прошептала Ортанс англичанину прямо на ухо. – Так надо, это план, план вашего побега, ни звука, прошу вас! – умоляюще тараторила она, взяв его под руку и стаскивая с подводы. Она уже не заботилась о том, чтобы её голос был хоть сколько-нибудь похожим на мужской.

Беспощадный ужас ситуации накрыл Ортанс с головой, и её слегка мутило от вида свежей крови, фонтаном бьющей из уже бывшего солдата республики. Где же она, справедливость? Дабы спасти одного условного, как оказалось, роялиста – это же просто поставщик оружия из другой страны – пришлось отправить на свет синемундирника, и, похоже, сейчас настала очередь второго.

Кровь расплывалась по грязному, почти растаявшему под внезапным дождем, снегу, и Ортанс, уцепившись за рукав мундира английского пленного, не могла оторвать от неё взгляда. Буайе говорил о засаде, но тогда она почему-то не подумала о том, что будут трупы. Что солдат придётся убрать. А сейчас у неё подкашивались ноги.

- Может, не надо? Второго? – одними губами прошептала она, глядя на Буайе, и понимая, что это – самоубийство, и свидетеля тому, что произошло, оставлять нельзя.

Ответ был известен наперёд. Дождь хлестал по лицу Буайе, того, кто обещал вернуть за две республиканские жизни – две роялистские, а теперь отбирал две республиканские. Её отец, профессор математики, наверняка зашел бы в тупик от составляющих этого уравнения.

 Отправлено: 21.07.13 21:08. Заголовок: Чарльзу не нужно был..

Чарльзу не нужно было повторять дважды. Едва тело республиканца, что держал вожжи, рухнуло на мостовую, коммандер понял, что происходит. Спасение пришло неожиданно. Надо же, стоило только помянуть тетушек! Они определенно приносили ему удачу. Остин одним ударом сшиб толстобрюхого. Действовать нужно было быстро. Если хоть один из них закричит – пиши пропало.
Сейчас им владел холодный инстинкт – божьи заповеди были забыты, да и какие заповеди могут быть у военного? Не убий? Чарльз приподнял задыхающегося от страха толстяка - одно резкое движение и тот на веки вечные застыл со свернутой шеей.

Он спрыгнул вслед за своим юным спасителем. Воистину – возраст не показатель мужества и отваги. А он-то считал его желторотым и слабым! Нет, в этой запутавшейся в собственных дрязгах стране, юноши были отважными. Пример их отцов не оставлял равнодушными молодые сердца.
Дождь забарабанил сильнее, бросая в лицо холодные брызги, смешанные с колючим, липким снегом. Совсем как тогда – на берегу Сен-Брие. Казалось, прошла целая вечность.
Вечер перешел в темные сумерки. Еще чуть-чуть и ночь окончательно поглотит мятежный город.

Остин никогда еще не был так рад ни стремительно наступавшей тьме, ни ветру с дождем, которые сбивали след, ни французам, хотя никогда не питал к ним теплых чувств. Но не в этот раз.
- Ведите, мой друг! – обратился он к Буайе, справедливо полагая, что время для благодарности у них еще будет. Сейчас не следовало терять ни минуты. Слишком дорога была цена свободы. Остин метнулся к подводе, выхватил из еще теплых пальцев ружье, вернулся к своим спутникам.

События складывались непредсказуемо, и, кто знает, может быть, спасение было недолгим.
- Не стоит терять ни минуты! - снова подал голос коммандер. – Эй, что ты?! Нашел время раскисать! – одернул Чарльз, заметив, что мальчишку едва держат ноги. – Стоять насмерть!
Офицер тряхнул мальчишку за плечи, приводя в чувства. Тот был бледен, а в широко распахнутых глазах, совсем детских, метался ужас.
– Соберись! Ты же настоящий герой! Мужик!

Остин еще раз тряхнул своего юного спасителя, а затем шлепнул по щеке. Метод был действенным. Новобранцев всегда приводил в чувства. Но на это раз, Чарльз сам не понял, как так вышло, но голова мальчишки дернулась, как от жесткой оплеухи, а на щеке расплылось красное пятно. Но не извинений же было у него просить!
- Эх, ты воробышек! – Чарльз подхватил недокормыша под руку и кинулся вслед за Буайе.

 Отправлено: 21.07.13 21:35. Заголовок: Видно было, что англ..

Видно было, что англичанин очень хочет жить. Когда человек очень хочет жить, в нем просыпается хищник, ловкий, быстрый, безжалостный. Именно такого хищника наблюдал сейчас Буайе в спрыгнувшем с подводы мужчине. Да он и сам был таким, когда, бывало, смерть наступала на пятки.
Парижанин мельком глянул на подводу. Нет, эта коняга им не сгодится, даже если ее выпрячь. Поэтому хорошо, что он загодя изучил пути пешего отступления в незнакомом городе.
- Сюда, - коротко велел республиканец, увлекая Остина и Ортанс в ближайший подъезд. Замка на воротах не было, он успел проверить. Милые доверчивые бретонцы, совсем не боятся грабежа.
Теперь бегом через припорошенный снегом двор, в черный ход, на соседнюю улицу. И снова в подворотню. Город, - каменный лабиринт, - недурное укрытие для тех, кто хочет быстро исчезнуть.
Только решив, что они уже достаточно поплутали, Буайе позволил себе и своим спутникам остановиться и перевести дух.
- Все… бежать больше не надо, - сообщил отрывисто. – Когда солдаты бегают, штатские паникуют. Я свое дело сделал, - он многозначительно глянул на Ортанс. – Теперь ему лошадь нужна. И вон из города, пока сослуживцы мои не спохватились. А вот куда – тут я не советчик.

 Отправлено: 21.07.13 22:09. Заголовок: Не у одного только Б..

Не у одного только Буайе сперло дух от, несомненно, полезной для здоровья при других обстоятельствах пробежки. Ортанс прислонилась к стене дома, чтобы отдышаться, судорожно хватая воздух, поэтому не сразу ответила своему сообщнику.

- Лошадь? Но... где же её взять? Если я отдам ему Свободу, это вызовет подозрения незамедлительно. И как я объясню её отсутствие отцу? Свобода - так зовут мою лошадь, - пояснила она, встретившись с удивленным взглядом Буайе. - А было бы очень символично, - Ортанс уже вовсю говорила нормально, не подстраивая высоту голоса. - Так или иначе, лошадь я ему сию минуту не добуду. Завтра - может быть... Надо подумать... - И вот опять. Пришло осознание того, что в плане имеется очередная брешь. Вытащить-то англичанина они вытащили, а что же дальше? Не домой же его вести, в соседнюю с комиссаром комнату. Единственный знакомый в лагере роялистов - де Маруэн, а он, кстати, не факт, что жив, потому что личность расстрелянного до сих пор оставалась нераскрытой, но как до него добраться? Как вообще связаться с роялистами? В ночи это неосуществимо в любом случае.

Ортанс хотелось рассмеяться, нервным, болезненным смехом. Самая опасная часть их задумки была уже позади, но они не знали, куда двигаться дальше. Им, зажатым между серым стенами переулка, нужно было какое-то решение. На кого Ортанс могла положиться?

- Собор? Отец Антуан нам точно не откажет. Он добрый человек. Мсье, вам плохо? - Ортанс повернулась к англичанину, который ощутимо пошатнулся, перенеся тяжесть своего тела на Ортанс.

 Отправлено: 21.07.13 23:11. Заголовок: - Я просто представи..

- Я просто представил себя среди католиков. Вот голова и закружилась, - отчаянно стараясь не упасть, пробурчал Остин.
Чарльз и не предполагал, что легкая пробежка окончательно свалит его с ног. Голова снова разболелась, да так словно били молотом по наковальне. Отчаянно так били. Усердно. Он потер виски и к стыду своему заметил, как дрожат его руки. «Чёрт-те что», - выругался он про себя, пряча ладони в карманах плаща. Как все-таки противно быть слабым! Коммандер попытался оттолкнуться от стены, но покачнулся и еще тяжелее оперся о худенькое плечо желторотика. Мир на мгновение померк. Чарльз разлепил веки, облизнул пересохшие губы, удивившись про себя - странно ведь шел дождь, но губы были горячими и сухими. «Я закипаю, как чайник, - невольно подумал он. – Наверное, об меня можно спички поджигать. Будь мы на Гревской площади Парижа, я пришелся бы кстати».

Лица расплывались, голоса казались то громкими, то приглушенными. Парнишка заговорил вдруг на тон повыше, усердно трясся его за лацканы плаща. Нет, но почему все-таки от новобранца так пахло молоком и мылом? Чарльз вдруг сгреб мальца в охапку, уткнулся носом в шею, вдохнул – пахло ромашками. Остин откинулся о стену, стукнувшись головой о каменную кладку, и понял - он начинает бредить.

- Господа, - Чарльз сам не узнал собственного голоса. И тут его осенило. Черт возьми, Остин, ты бестолочь! Коммандер бросил изумленный взгляд на Ортанс и добавил. – И дамы! Боюсь я больше не ходок. Совсем. Если только вы перекинете меня, как куль с мукой через круп лошади. Я не против. От моей хваленной английской чести все равно остались одни лохмотья.

 Отправлено: 21.07.13 23:25. Заголовок: - В собор не надо, -..

- В собор не надо, - запротестовал Буайе.
Слишком предсказуемое решение. И слишком опасное.
Священники достаточно укрывали роялистов в прошлом и настоящем, и потому на священников подозрение пало бы в первую очередь. Наверняка завтра же приказано будет перевернуть вверх дном все церкви в Сен-Брие.
- Какой-нибудь подвал, заброшенный дом…
Чисто гипотетические рассуждения, для парижанина этот бретонский город был чужими незнакомым. Для беглеца-англичанина тоже. Тому вообще стоило только раскрыть рот… И любой признает в нем иностранца.

Сдавленное восклицание Ортанс заставило солдата тихо выругаться. А потом и сам роялист подтвердил его самые худшие предположения. Республиканцу ничего не оставалось делать, как подставить англичанину свое плечо, не дожидаясь того момента, когда тот окончательно свалится на негостеприимную французскую землю.
Болен? Ранен?
Скорее второе, раз уж угодил в плен.

В памяти некстати ожили события недавнего прошлого: засада, короткий ад проигранного боя, Жан, неловкий и тяжелый, словно куль с мукой, которого он, Буайе, тянул к дверям особняка, не загадывая, что их обоих ждет за этими дверями. Черт побери, теперь ему слишком легко поставить себя на место любого беглеца. Еще не хватало снова заявиться к той же женщине… А ведь она тут, в городе, он ее видел.

- По мнению комиссара Рено все горожане тут сочувствуют шуанам, - натянуто усмехнулся солдат. – А о помощи попросить, выходит, что некого. Жаль я не заговорил в церкви с той гражданкой, что спасла Жана…

 Отправлено: 22.07.13 08:45. Заголовок: - Гражданин Рено сли..

- Гражданин Рено слишком любит расписываться за всех, теперь вы это понимаете, -парировала Ортанс. К ней вернулись злость и упёртое стремление оставить комиссара в дураках, раз уж чеснок Элади не подействовал. – Горожане напуганы и предпочитают отсиживаться в своих домах, а у кого родня в лесах – ни за что не признаются. Террор хорошо помнят, - сиплое дыхание англичанина раздавалось у неё над ухом, и она инстинктивно дотронулась до его лба рукой. – Господи Иисусе, да он весь горит! – воскликнула Ортанс, прикладывая ладони то к одной, то в другой щеке раненого. – Как бы наши усилия не были напрасными… Ему срочно нужен если не врач, то хотя бы теплое место, чистая постель и… - Ортанс растерялась. Неизвестно, какие ранения были у пленника, ещё недавно он прыгал не хуже любого здорового, но на это, похоже, ушли все его силы. Она была уверена, что мужчина, солдат, ни за что не позволил бы себе висеть на женском плече, будь он мало-мальски в состоянии держаться на ногах самостоятельно, значит, плохо дело. - К врачу тоже нельзя, и вообще, никуда нельзя…

Последние слова Буйае, от которых Ортанс отмахнулась, сосредоточившись на состоянии беглеца, навели её на мысль.

- Женщина, говорите? В то время, когда вы пришли в собор, там находились только отец Антуан, я и Джудит д’Арсон, только прибывшая в город. Значит, это её вы встретили. А если она приютила республиканского солдата, то не откажет и роялисту, ведь молилась же она о душе того, кого комиссар расстрелял сегодня ночью. Искренне молилась, к тому же, она из «бывших», и, кажется, новая власть её приняла не особо радушно, - вспомнила Ортанс ту тень, которая пробежала по лицу Джудит при упоминании имени Рено. – Уж у кого, а у неё искать не станут, она же только прибыла в город, и не может быть связана ни с кем. Кроме вашего дражайшего комиссара, - ядовито усмехнулась Ортанс. – Её городской дом тут как раз недалеко, что скажете?

 Отправлено: 22.07.13 18:01. Заголовок: Солдат коротко пожал..

Солдат коротко пожал плечами. Ввязываться в беседу о трусости горожан Сен-Брие было бессмысленно. Он, Буайе, все равно останется при своем. Потому что парижанин. И много раз видел народ и на улицах, и на баррикадах под огнем. Выражать свою обеспокоенность судьбой английского роялиста было… нечестно. Потому что на самом деле ему нет до бед этого парняги совершенно никакого дела. Поэтому республиканец решил ограничиться чисто практическим комментарием.

- Коли недалеко, значит, дотащу.

Он перехватил руку Остина поудобнее и принялся тихонько насвистывать какую-то фривольную песенку.

- Ведите, гражданка. Раз знаете куда. Шагайте не спеша, вальяжно, улыбайтесь. Коли в мужской компании кто-то не стоит на ногах, пускай лучше ваши храбрые горожане думают, что он пьян, чем ранен.

Непредсказуемы все же пути Господни. И ему придется отплатить той незнакомке за добро довольно неожиданным образом.
Буайе не очень хорошо представлял себе, что он скажет Джудит в момент их новой встречи. Вот так вот, заявившись ночью и с очередным раненым на плече. Тут пускай дочурка мэра выкручивается. Но имя человека, которого ему не случилось убить, и который не убил его, он все же спросит…

 Отправлено: 22.07.13 19:50. Заголовок: Идея Ортанс была, мо..

Идея Ортанс была, может, не самой лучшей, но она была единственной. Подхватив уже бессознательного англичанина под вторую руку, Ортанс не могла не отметить, что основную массу его тела взял на себя Буйае, и это было правильным, иначе они бы ещё долго тащились к дому Джудит. Выбирая для маршрута самые окольные и заброшенные улочки, Ортанс на каком-то этапе их веселого путешествия с музыкальным сопровождением в виде свиста Буйае думала, что заблудилась. Чем дольше они плутали, тем больше у республиканцев было шансов обнаружить подлог, побег и два трупа на улице Святого Гийома. Это нервировало, и сказывалось на способности Ортанс сосредоточиться и вспомнить, где точно находится старый дом д’Арсонов, некогда бывший украшением Сен-Брие.

- Кажется… Вот в этот переулок, и там направо, - поднатужившись, они с Буйае проволокли беглеца ещё немного, и Ортанс радостно воскликнула: - Да! Здесь, этот дом, наконец-то!

Городской особняк «бывших» являлся большой безжизненной громадиной, словно умалишенный, который не должен был дожить до старости, но поспорил с божьей волей и природой, и теперь пугал прохожих своим видом. Окна были заколочены досками, на крыше кое-где были видны стволы небольших деревьев, словно скелеты, а с крыльца предприимчивые граждане Сен-Брие стащили пару каменных блоков, и казалось, что старику-дому не хватает нескольких зубов.

В одном окне первого этажа, сквозь доски, пробивался тонкий лучик света. У парадной двери Ортанс чуть подалась вперёд, всё ещё удерживая на себе руку беглеца, и тихонько постучала. Один раз, второй, третий. Тишина. Но через мгновение в глубине дома раздались шаги, кто-то остановился подле двери, и женский громко спросил:

- Кто здесь и что вам нужно в такой поздний час?

Это была не Джудит.

- Я... мы... Меня зовут Ортанс Дюбуа, и я хотела бы видеть мадемуазель д'Арсон. Прошу прощения, что так поздно - у меня к ней срочное дело! - в голосе Ортанс звучали мольба и отчаяние.

 Отправлено: 22.07.13 21:20. Заголовок: - Мари, еще обязател..

- Мари, еще обязательно завтра захватить вина, сколько сможем унести, я обещала отцу Антуану, - Джудит тихо вздохнула, вспомнив натруженные руки старенького священника и его тяжелую походку уже не слишком здорового человека. А потом тихо дотронувшись до ладоней Мари, таких шероховатых и сухих, будто кора дерева, легко погладила. И улыбнулась, - Мари, у нас будет Рождество. И в храме будет. Кстати, я подумала насчет рождественских фигурок...

Вечерний стук в дверь в нынешние времена не вызывал ничего, кроме саднящей тревоги. Две женщины, сидевшие у камина, молча переглянулись - они прекрасно знали, что в этот дом некому придти, да еще в такой час. Кроме беды. Та правил приличий не соблюдает. Ни слова не говоря, женщины поднялись и пошли к дверям, как привыкли - первая Мари, за ней, захватив подсвечник, чуть побледневшая Джудит. Мари неслышно подошла вплотную к дверям, прислушалась и, обернувшись к молодой хозяйке, неопределенно пожала плечами.

- Кто здесь и что вам нужно в такой поздний час? - резко спросила служанка. И вдруг сквозь створки просочился тонкий девичий голосок. Джудит изумленно застыла. Она не совсем разобрала слова, но голос, слышанный еще сегодня прекрасно узнала. Девушка в церкви, Ортанс, которую она настоятельно приглашала в гости. Но в такое время, пришла, одна ... Господи.
- Мари, это Ортанс, про которую я тебе рассказывала. Может что-то случилось, открывай. - Мари начала звякать замком, не забывая приговаривать, что ничего хорошего случится с ними уже не может.

 Отправлено: 22.07.13 22:20. Заголовок: - Мадемуазель... - в..

- Мадемуазель... - выдохнула Ортанс, когда они с Буйае и Чарльзом оказались на пороге дома Джудит. Пожилая женщина, открывшая дверь, оторопело переводила взгляд с одного лица на другое, но через несколько мгновений пришла в себя и быстро закрыла дверь. Троица, как по команде, незамедлительно к ней прислонилась. - Простите, что вламываемся посреди ночи, но мне больше некуда и не к кому было пойти, - зачастила Ортанс, - мы вам тут весь пол заляпаем... - совсем некстати посмотрела она под ноги и замолчала. В прихожей стало тихо, только тяжелые дождевые капли колотились о дверь. - Ах, да, мундир, - Ортанс вспомнила, что на ней надето, - это для... Понимаете, мы устроили побег для пленного комиссара, которого тот собирался расстрелять завтра утром, но он, похоже, ранен, и серьёзно, ему нельзя сейчас в лес. К тому же, он - английский офицер, судно которого далеко, и ему не на чём добраться до родного берега. Мы бы пошли в церковь, но там станут искать в первую очередь. Я понимаю, - голос Ортанс стал тише, - мы подвергаем вас смертельной опасности. Если вы не готовы принять беглеца с эшафота, мы уйдём, и ни в коем разе вас не осудим.

Заключительные слова в сбивчивой речи Ортанс стоило бы произнести совсем другие, а она сама будто подсказывала хозяйке дома правильное решение. Наверное, это совесть в подсознании шептала Ортанс, что так будет честно.

- А этот гражданин сказал, что вы спасли его друга! - вдруг вспомнила Ортанс причину, по которой идея привести раненого англичанина вообще возникла, и показала свободной рукой на Буайе.

 Отправлено: 22.07.13 22:42. Заголовок: - Я снова к вам, гр..

- Я снова к вам, гражданка, - Буайе хотел было развести руками, но этому виноватому жесту малость мешало присутствие рядом с ним раненого роялиста. – Потому что опять больше некуда.

И это, кажется, было правдой.

- Мы уже встречались два дня назад у вас в поместье под Жанвилем, помните?

Наверное, не имело особого значения, помнит она или нет. Что-то подсказывало Буайе, что связь этой женщины с роялистами куда прочнее, чем с республиканцами. Даже имя ее, которого Буайе никогда не слышал от самой Джудит, но которое назвала ему дочь мэра, было «бывшим», с характерным аристократическим «де». Так что англичанину тут будет куда безопаснее, чем было Жану. Главное, чтоб беглеца не начали искать всерьез.
«Но ведь не станут, - напомнил сам себе парижанин. – Это ведь все задумка гражданина комиссара…»

 Отправлено: 22.07.13 23:41. Заголовок: В первый момент ей ..

В первый момент ей показалось, что время по своему злому капризу вдруг толкнуло ее назад. В другой дом, к другим дверям. Но увиденное было настолько похожим, что Джудит только и смогла одними губами произнести.
- Силы небесные, - И все. Да заметила как Мари истово крестилась, разглядывая незваных гостей, впрочем, перед этим не забыв быстро захлопнуть дверь. А потом торопливый и сбивчивый лепет этой девушки, почти еще девочки, одетой в солдатский мундир о том, что это не просто раненый, а беглый роялист. Джудит узнала его - тот самый англичанин, который сначала так мило балагурил, а потом читал псалом, горько прощаясь. И, верно, считает, что это она виновата в смерти его товарища.

- Силы небесные, - снова едва слышно повторила Джудит, потому что взывать было больше не к кому. Как этому республиканцу не к кому было больше нести раненого.
- Помню, - коротко ответила ему Джудит, затем повернулась к Мари, - проводи гражданина с раненым в мою комнату, там натоплено. Уложите его, потом теплую воду, чистые тряпки ... ты все знаешь, Мари. - Служанка, скорбно поджав губы, пошла вперед, а Джудит задержала девушку и заглянула той в глаза.

- Это безрассудно, Ортанс. Вы хоть представляете, что вас может ждать? Господи, вы же не понимаете ... как и я когда-то, - Она отвела упавший на лоб русый завиток волос и вздохнула, - Где ваши вещи? Вам нельзя так оставаться, это слишком опасно. - Джудит невесело усмехнулась. Уже опасней того, что случилось и представить себе трудно.
А скоро Рождество.

 Отправлено: 23.07.13 00:08. Заголовок: - Да, я понимаю. Я п..

- Да, я понимаю. Я прекрасно понимаю, к тому же, я - дочь мэра, - Ортанс жутко хотелось присесть, но стульев в прихожей не было. Она прислонилась к стене, отводя взгляд от хозяйки дома. Или не хозяйки... Теперь они обе были на грани закона, и Ортанс толкала Джудит ещё глубже в пучину, узнай кто об их визите. Ощущение было не из приятных, и Ортанс взглянула на Джудит. Сколько лет её не было в родном городе? Как долго она прожила, балансируя между лагерями противников? Наверное, это ужасно - жить в страхе каждый день, вздрагивая от каждого шороха, в ожидании, что за тобой вот-вот придут. Надо отдать ей должное, Джудит хорошо с этим справлялась. Выдержка, спокойствие, и только лишь глаза выглядят очень усталыми. - Но я не могла поступить иначе, когда у меня появилась возможность спасти этого несчастного, понимаете? Я... я не знаю, как это объяснить. Безрассудство, да, - она снова опустила взгляд, на свои руки, мокрые и покрасневшие от холода.

- Моя одежда спрятана в соборе Святого Стефана. Я проберусь туда и переоденусь. Вот только... Если отец Антуан его закрыл на ночь, об этом я не подумала. Он так делает иногда. А сейчас в городе солдаты, наверняка он обезопасил себя и храм. Придется мне пробираться под заборами до дома, а потом, через черный ход, в надежде, что никто не проснётся. О, боже... А если вдруг вернется комиссар? - Ортанс приложила ладонь ко лбу. Он горел, не так, конечно, как у англичанина, но, кажется, у неё у самой начинался жар от волнений и длительного пребывания на холоде. - Что же делать... - растерянно спросила она, скорее, не у Джудит, а у самой себя.

 Отправлено: 23.07.13 05:57. Заголовок: Буайе тем временем с..

Буайе тем временем смирился с тем, что его соотечественники называют дежавю. Снова комната, снова принадлежащая женщине, снова с характерным налетом торопливого уюта, свойственным домам, в которых долго не жили, но в которые возвращаются с любовью. Почти такая же, как в поместье, кровать. Вновь на его плечо тяжело опирается человек, нуждающийся в помощи. Снова та же гражданка спешит за теплой водой и чистыми тряпками, попутно бросив на незваных гостей красноречивый взгляд.

- Давай-ка сюда, мистер.

Гражданином называть англичанина бессмысленно, месье – тоже не с руки. Другом – вот еще! Республиканец с трудом вспомнил английское обращение, и в его исполнении, надо сказать, оно звучало чуть ли ни ругательством.
Он усадил своего спутника на кровать. И принялся стаскивать с Остина плащ. О ценности, которую представлял этот предмет одежды и для самого коммандера, и для комиссара Рено, Буайе представления не имел. Но вполне резонно полагал, что в жарко натопленной комнате ложиться в постель в плаще не с руки даже англичанину.

- Настоящее французское гостеприимство. Глядишь, еще и накормят, и вином угостят, - великодушно пообещал он Чарльзу, добавив про себя, что даже хлеб и вода здоровее для человека, чем свинец, которым принято угощать роялистов по законам военного времени.